С.Е.КОСЕНКОВ. Жизнь и творчество (часть 17)

21

Но вернемся к выставкам. В декабре 1993 года в музее начала работу очередная выставка кировских художников, в которой приняли участие И.Демидов, А.Махров, А.Зорюков, В.Василенко, Е.Ермилов, Е.Никитин, А.Шатов и С.Косенков.
В.Хухарев писал в «Знамени труда» 8 февраля 1994 года о Косенкове в статье, посвященной выставке: «Продолжает по мере сил работать в искусстве и радовать своих почитателей патриарх кировских живописцев Степан Косенков. Многие знают и любят его художественную манеру, а произведения мастера широко разошлись не только по нашей стране, они есть в ряде стран мира. На выставке – его картины родной природы, «отпечатки» тех живописных мест, которыми так богаты окрестности Фоминич и его малой родины – деревни Смирновки».
В 1995 года в музее была открыта стационарная выставка работ кировских художников, на которой представлена живопись, графика, керамика, прикладное искусство. Авторы – известные в Кирове и за его пределами мастера: С.Е.Косенков, Е.С.Никитин, Е.Е.Ермилов, А.А.Шатов, В.Я.Василенко, И.И.Майоров, И.И.Ермолаев, И.П.Демидов, А.В.Зорюков, В.К.Уткин, В.Казаринов, Н.В.Шелухина, И.И.Варлахов, О.И.Лукашова.
Работам Косенкова там отведено отдельное место, как я упоминал выше. Н.Васильева в газете «Знамя труда» от 16 января 1996 года писала о работах Косенкова: «Неизменно привлекают внимание посетителей выставки пейзажи С.Е.Косенкова. Легкое дыхание природы, гармоничность деревенского пейзажа, тонкость кисти художника заставляют возвращаться к картинам мастера еще и еще раз. Особой теплотой веет от картины «Церковь в Фоминичах». На века строилась церковь, она красива даже полуразрушенная, и лишь природа бережно охраняет остатки былого величия».
В июле 1997 года в Калуге в областной картинной галерее «Образ» проходила очередная областная выставка, в которой приняла участие и одна работа С.Е.Косенкова, небольшой пейзаж с фоминичской церковью. Кроме Косенкова в ней участвовали кировские художники А.Шатов, В.Василенко, А.Зорюков, И.Демидов.
Калужский искусствовед В.Обухов в газете «Знамя» за 6 августа 1997 года Косенкову уделил всего несколько слов: «Образы, созданные немолодыми уже живописцами С.Косенковым и И.Демидовым, имеют сугубо лирическое звучание».
В той выставке участвовала не новая работа, а из собрания кировского музея, новые же даются ему все труднее и труднее. В письме от 11 ноября 1997 года он пишет: «Иногда берусь за кисти. И вроде бы, так победоносно начинаю писать, как будто для меня написать, хотя бы ту же «Лунную ночь», раз плюнуть. Но все не так просто, как мне кажется. Вроде бы, написал. Картина находится в стадии завершения. Но… Откуда-то появляется какой-то бесенок, начинает мне нашептывать: «Ты присмотрись-ка получше. Луна какая-то тусклая, неживая. Небо слишком темное, облака вокруг луны кажутся ярче самой луны». Вот так этот бесенок, сидящий во мне, раскритикует мою картину, что я беру нож и счищаю все написанное. И… Картины нет. Ну, думаю, уж теперь то я напишу так как надо. Начинаю писать. Но… Опять что-то не так. А как? Кто подскажет? Да никто. Заставь свой талант (если он есть): «Давай, дорогой, ищи, работай, должен найти». Но люди, глядя на твою «Лунную ночь», и не подозревают о твоих душевных терзаниях. Они думают, что рисование одно удовольствие для художника».
Вот так работал Степан Епифанович. Много своих работ, законченных и не вполне законченных, уничтожил. Помню, приезжаем мы с В.Василенко к нему в гости в конце девяностых, показывает он среди прочих и один незаконченный весенний пейзаж с речкой на переднем плане. Небо и дальний план (или, как сказал в какой-то телепрограмме вышеупомянутый Никас Сафронов по поводу одной своей работы: «В заду картины») уже совсем закончены, передний план только подмалеван. Законченные места мне показались удачными. Но через некоторое время получаю от него письмо, в котором он пишет: «…картину «Разлив смирновской речушки» так и не закончил, раза три менял сюжет. И тоже почти полностью закончу, нет, бес меня обязательно подтолкнет все это счистить, содрать и начать все по-новому. Я даже не знаю, что с собой делать. Как подколдованный какой. Ведь хорошо было написал, нет, взял все содрал. Хотя бы ты меня поругал».
Ругать его я, конечно, не мог, но пытался как-то уговорить, бросить эту привычку, да что толку.
Все художники по-разному относятся к своим неудачным работам. Великий Леонардо да Винчи, если работа по ходу дела его разочаровывала, просто к ней больше не возвращался. У него осталось много незаконченных произведений. Другие художники, оставшись недовольными законченной работой, не уничтожали ее, а делали новый вариант. Например, Крамской написал несколько вариантов «Неутешного горя» и только последний его относительно устроил. У знаменитых «Запорожцев…» Репина тоже есть первый, менее известный, вариант. Он не устроил Репина, и тот, не уничтожая его, сделал второй, более удачный. Иные художники на протяжении многих лет время от времени возвращались к какой-либо из своих работ, снова и снова поправляя ее. Даже если картина давно уже продана и висит, к примеру, в галерее Третьякова. Говорят, что тот же Леонардо писал свою «Джоконду» всю жизнь.
Косенков относится, в этом плане, к особому роду художников, которые просто уничтожают неудачные, на их взгляд, работы. Ну что же тут поделаешь, автор сам судья (а в случае с Косенковым и палач) своим работам.

(Продолжение следует)