95 лет со дня рождения классика отечественной литературы Юрия Бондарева

Озарённый Победой

№28 (30815) 15—18 марта 2019 года

Автор: Арсений ЗАМОСТЬЯНОВ, заместитель главного редактора журнала «Историк».

Юрий Васильевич Бондарев — имя, которое вдохновляет, автор книг, которые придают сил. А для нас — большая и вряд ли всеми заслуженная честь быть его современниками. Он рассказал о фронтовом поколении так, что это свидетельство навсегда останется в русской литературе. И павшие в боях, и навсегда ушедшие после войны — на страницах книг Бондарева они все живые. Любящие, жадные до жизни, весёлые, талантливые, знающие. Дети советского просвещения.

ВОТ ЧТО Юрий Васильевич рассказывал: «Неграмотных среди нас не было — в 1930-е годы СССР накрыла эпидемия культуры. Повсюду заработали кружки, дома пионеров. Все что-то впитывали, читали Пушкина, Лермонтова, Толстого. Сформировалось, скажу без хвастовства, очень способное поколение, многие могли бы писать… И вот что удивительно — ни одного ненадёжного товарища среди сослуживцев я не встретил».

Ни одного ненадёжного! Вдумайтесь в это признание. Понятие «честь страны» для него — не абстракция, а ценность, которую защищает писатель и офицер.

Любимые герои Бондарева — гордые и свободно мыслящие советские люди. Люди, озарённые Победой. Они таковы и на фронте, и после войны. После Сталинграда для них нет ничего невозможного. При этом мыслящий человек не может пребывать в состоянии самоупоения. Его образ жизни — поиск, а значит — постоянное беспокойство. Герои Бондарева — люди творческие, ищущие. Они не соответствуют трафаретам. Писателю по судьбе — пушкинская мерка: «Иди, куда влечёт тебя свободный ум». Это не «свобода плевка в своё прошлое», которая, по справедливым словам Бондарева, торжествует в нынешнее время.

Трудно найти писателя, столь же свободного от конъюнктуры, от моды, от чьих-то навязанных представлений о хорошем тоне. Он точнее многих понимал, что такое подлинная свобода. И во времена развала нашей страны, в отличие от многих, не стал пленником свободы иллюзорной. В 1994 году Юрий Васильевич отказался от награждения орденом Дружбы народов, объяснив своё решение в телеграмме президенту Ельцину: «Сегодня это уже не поможет доброму согласию и дружбе народов нашей великой страны».

НАМ НАВЯЗЫВАЮТ ныне ложные стереотипы отношения к советскому человеку. А ведь это были самые свободные, самые благородные поколения. Они были выше воровской суеты, выше бюрократии и зависти — и поэтому побеждали. Бондарев вывел на литературную сцену людей сильных, энергичных, деятельных. Настоящих победителей. Они спорят, сомневаются, но не сдаются, не забывают о том, главном, ради чего мы живём. Речь, конечно, не о глянцевом суперменстве голливудского образца. Они страдают, с перенапряжением преодолевают трудности, но отсвет Победы всегда озаряет их лица. В этом смысле Бондарев в послевоенной литературе — самый верный продолжатель Льва Толстого — его «Войны и мира» и «Севастопольских рассказов». И продолжатель Горького с его верой в человека.

Юрий Васильевич и до «перестройки» не стремился гладить по шерсти общественное мнение. Он служил и служит истине, не пытаясь кому-то угодить. Таковы и его любимые герои. «Горячий снег» — образ сильнейший, незабываемый. В этом сочетании слов — толстовское понимание войны. Здесь — и понимание её противоестественности, и героика. Эта книга стала решающей для нашего восприятия Великой Отечественной. Жаль, что в школе её изучают только факультативно. Этот роман нужно читать внимательно, обсуждать с учителями и товарищами поступки и мысли героев, сопереживать, впитывать…

Зато в школьной программе по литературе обильно представлен Солженицын. «Горячий снег» — это благородство, любовь к жизни, вера в собственные силы. Такой дух вселяет этот роман. А чем обогащает «Архипелаг ГУЛАГ»? Это ненависть к Советскому государству, к самой идее социалистического переустройства, к нашей цивилизации ХХ века. Бесплодная ненависть — вот чем переполнены страницы этой затянутой книги. Но нашим школьникам навязывают именно «ГУЛАГ». В этом трудно не увидеть сознательной политики. Правда о войне и в целом о советском времени невыгодна тем, кто составляет ныне учебники и хрестоматии. Им важнее обескрылить наследников Победы, превратить наших молодых людей в затравленных пессимистов, лишённых чувства Родины, чувства сопричастности к свершениям отцов.

Многие конъюнктурные, фальшивые коммунисты своевременно «перестроились», из дипломированных марксистов вдруг превратились в апологетов частного капитала, а то и в воинствующих монархистов. Таких оказалось немало. Увы, приспособленцы всегда на плаву, всегда на первом плане. Но есть и такие, как Юрий Васильевич Бондарев! Люди высокой пробы и непродажной души.

ВСПОМИНАЮТСЯ трагические дни XIX партийной конференции. Идёт 1988 год. Партия ещё загипнотизирована Горбачёвым, его мнимыми внешнеполитическими успехами, его ораторскими марафонами, его «реформами», которые поначалу казались продолжением Октября… А в итоге делегаты партконференции подпишут приговор партии. Горбачёв вырвет из хребта страны партийный стержень — и тут же начнутся братоубийственные войны, неслыханное воровство, безвластие и анархия… В конце концов эти «процессы» вычеркнут из политической истории и самого Горбачёва. В то время обесценивалось взвешенное, честное слово. Умами овладели расчётливые разрушители. Под обстрел попали все советские святыни — и Юрий Васильевич Бондарев встал на их защиту.

Его голос тревоги в те дни прозвучал громко. Бондарев одним из первых увидел, что страна пошла по курсу миражей, а не маяков. И впереди — рифы. Он предупреждал, что мы начинаем жить по ложной логике. На той трибуне Бондарев сражался, как на сталинградской передовой, как на батарее. Он начал с того, о чём в те времена мало кто догадывался: «Нам не нужно, разрушая прошлое, добивать своё будущее… Мы против того, чтобы наше общество стало толпой одиноких людей, добровольным узником коммерческой потребительской ловушки».

В его речи не было резких нападок на генерального секретаря, писатель соблюдал этикет. Но Горбачёв от этих слов позеленел. Писатель говорил, что нам необходимо жить по сталинградской мерке, только так мы можем выстоять и победить. Он говорил о «перестроечной» лжи, о её подслащённой отраве: «Мы нескончаемо предлагаем молодёжи не правду, даже самую горькую, и не опыт, который учит многое исправлять, а цепь приправленных отравой цинизма разочарований, гася здоровую радость молодости».

Многие готовы были согласиться с Бондаревым, но мешала партийная дисциплина. Ведь сам генеральный секретарь ЦК КПСС выступал за безоглядные перемены и прикрывался ленинскими цитатами…

Пророчество Бондарева в 1988 году, по большому счёту, осталось неуслышанным. Но оно осталось в истории. Другие ораторы — и среди них писатели Григорий Бакланов и Генрих Боровик — поспешили откреститься от бондаревского выступления. Но очень скоро время показало, как проницателен был Бондарев. Увы, его тогда не поняли. А после XIX партконференции было поздно. Страна проваливалась в воронку, в «бермудский треугольник».

Сюжет развала завершился расстрелом Дома Советов в 1993 году. Слово правды об этой трагедии сказал тоже Юрий Бондарев. Твёрдое слово. По горячим следам трагедии он напишет роман «Бермудский треугольник» и повесть «Без милосердия». Начиналось десятилетие предательства, анатомию которого Бондарев вскрыл в этих и других своих поздних произведениях.

А СЛАВНЫЙ литературный путь Юрия Васильевича Бондарева продолжается и через полвека, и через 70 лет после дебюта. Уже в начале 1950-х его коллегам и читателям было ясно, что с фронта в литературу пришёл большой талант. Его проза — это отточенный и обаятельный московский язык. Это вызов вечным неразрешимым вопросам жизни и смерти. Так и складывается большая литература.

С тех первых послевоенных лет появилось немало бондаревских книг, в каждой из которых — заряд силы и деятельного благородства. Если мы будем живы — будут живы и его книги. Пожелаем Юрию Васильевичу здоровья и долголетия, чтобы он ещё долго продолжал диалог с миром, с историей, с литературой. Чтобы он увидел подлинное возрождение страны, которую защищал и в военные, и в мирные годы.

Кировское местное отделение КПРФ присоединяется к тысячам поздравлений Великому мастера пера